К 200-летию крепости Форт-Росс хотелось бы кратко вспомнить
несколько имён, связанных с её созданием, сохранением и увековечиванием.
Речь пойдёт о двух жителях
российского города Тотьма - купце-мореплавателе Иване Кускове и краеведе Станиславе
Зайцеве - и о русско-американском писателе Викторе Петрове и о русском поэте-декабристе
Кондрате Рылееве.
Иван Кусков, Виктор Петров,
город Тотьма.
Я познакомился с Виктором Порфирьевичем
Петровым в северном российском городке Тотьме, на Вологодчине, что в
европейской части России. Это было в 1990 году при открытии там музея Ивана
Кускова. А это уже имеет прямое отношение к Русской Америке и, в частности, к
русской крепости Форт-Росс.
Город Тотьма стоит на реке Сухона, что
довольно далеко от морей и океанов. Тем не менее, город дал миру морских капитанов более многих других городов
России, а тотемские купцы осуществили 20 экспедиций на Аляску и ближайшие к ней острова и
основали в Северной Калифорнии в районе Сан-Франциско русское поселение,
построили там крепость Форт Росс. Руководил этими работами и был первым
комендантом крепости тотемский мореход Иван Александрович Кусков.
 |
| И. А. Кусков (1765-1823) |
Именно Кусков, будучи
помощником главного правителя Русской Америки Александра Баранова, после пяти экспедиций
выбрал место для крепости и возглавил работы по её созданию. 30 лет
он посвятил Русской Америке, из них 10 лет он был комендантом крепости, которая
имела большое хозяйство и снабжала русских
на Аляске продуктами питания. По плану
Кускова в крепости были построены молочный и кожевенный заводы, мельница,
конюшня, двухэтажный магазин с пятью кладовыми и судостроительная верфь - за ее
территорией. В окрестностях форта было до 50 огородов, колосились рожь и пшеница,
выгуливался завезенный скот. На огородах выращивали картофель, репу, бобы,
капусту, дыни, арбузы. Были высажены фруктовые деревья. Крепость имела также
мастерские, где ремесленники изготавливали бочки, мебель и телеги.
Когда в 1996 г. я уезжал из Москвы в Вашингтон,
меня попросили передать письмо некоему Петрову. Звоню по телефону и слышу вроде
бы знакомый голос. Мало ли по всему миру разбросано Петровых? Спрашиваю Виктора
Порфирьевича, так на конверте было обозначено его имя, бывал ли он в России
вообще и, в частности, в 1990 году, летом. Оказалось, что мы с ним, действительно, тогда познакомились
в г. Тотьма. Он приехал туда летом 1990
года на открытие музея Ивана Александровича Кускова, а я - на Рубцовские чтения
(Николай Рубцов одно время жил и учился в этих краях). Потом мы еще раз
виделись в Москве на приёме в честь американской делегации. Естественно, что
теперь он пригласил меня к себе в гости. Чудеса продолжались: его дом располагался в северном пригороде Вашингтона
городке Роквилл, т.е. как раз по соседству с местом, где поселилась моя семья.
В Тотьме и Москве нам не удалось как следует поговорить. А вот в Америке мы
наговорились всласть. Я у него был несколько раз. Он мне поведал, что имеет три
высших образования, что в Америке с 1942 г. (приехал из Харбина), встречался с
Президентами США, объездил почти весь мир (не посетил только две страны), участвовал
в спасении от забвения русского поселения Форт Росс, что в
Калифорнии, где я побывал в 2002 году, отыскал полузабытую могилу Джека Лондона,
дружил с книгоиздателем и книготорговцем Виктором Камкиным, брал интервью у
Александра Вертинского, написал более 30 книг. О самом В.П.Петрове можно и нужно написать
специальную книгу. Последние годы он очень болел, но работал даже в день своёго
90-летия. Когда хоронили вдову Виктора
Камкина на русском участке Вашингтонского кладбища, мне показали могилу
профессора Виктора Порфирьевича Петрова...
Однажды он мне и рассказал о спасении
им крепости Форт-Росс от забвения.
Уж не знаю, когда точно это было (специалисты уточнят). Наверно, где-то после окончания Второй Мировой войны. В это время крепость
была полностью разрушена, а через её небольшую территорию проходило бойкое
шоссе. Его стараниями и усилиями, форт Росс был полностью реконструирован, были
восстановлены почти все здания и приведена в порядок территория, и главное, что
шоссе было отведено в сторону, в обход крепости.
Виктор Порфирьевич, по его
рассказам мне, буквально уговорил тогдашнего губернатора Калифорнии изменить
маршрут дороги так, чтобы она прошла в стороне от крепости Форт-Росс. Это было
сделано, не смотря на то, что для этого потребовался истратить целый миллион
тогдашних долларов. Таким образом губернатор Калифорнии стал непосредственным
спасителем крепости. Хороший для всех пример. Предположительно,
это был знаменитый политический деятель США Эрл Уоррен
или кто-то после него. Уоррен был
единственным в истории Калифорнии трёхкратным победителем на
губернаторских выборах (1943-1955 гг.).
Теме Русской Америки Петров посвятил
несколько книг:
- Сага Форта Росс. Роман в 2-х кн.
- Камергер двора. Роман. Вашингтон, 1971.
- Краткий очерк пребывания русских в Калифорнии в начале прошлого столетия. Лос-Анжелес. 1974.
- Русская Америка. Историческая справка. Лос-Анжелес. 1975.
- Форт Росс и его культурное значение. Вашингтон, 1982;
- Город на Сунгари. Вашингтон, 1984; на японском языке — Токио, 1987;
- Русские в истории Америки. Вашингтон, 1988; М., 1991;
- Русские в Америке, XX век. Вашингтон, 1992;
- Изгой. Автобиография. Вашингтон, 1994;
- Россия на Дальнем Востоке. Вашингтон, 1996.
Станислав Зайцев. Открытие музея
Кускова в городе Тотьма.
О С. М. Зайцеве надо
сказать особо. Он был научным сотрудником Тотемского краеведческого музея и
возглавлял местный клуб содействия ассоциации клубов ЮНЕСКО по сохранению
памятников истории и культуры.
Станислава Михайловича,
конечно, знала вся Тотьма. О нем я спрашивал
на улицах города. Все с гордостью отвечали, что знакомы с ним. Он большой
энтузиаст краеведения, коренной житель города Тотьма. При этом он как раз из
потомков одного из тех тотьмичей, кто ходил на Аляску в те далёкие времена
Русской Америки. Город любит незабвенно, знает досконально. Предпринимал
многолетние усилия по созданию Тотемского заповедника. Край-то необычайно
интересный! А какие здесь храмы и монастыри. Когда-то на четыре тысячи жителей,
Тотьмы было 40 храмов. Тотемские купцы и мореходы, возвращаясь под старость на
родину, ставили в Тотьме храмы один другого краше и богаче, не жалели средств.
В их архитектуре отражались контуры кораблей, морских картонажных знаков. Ведь
здесь культивировался своеобразный архитектурный стиль с тотемскими
"клеймами" ("картушами"). Кое-что осталось и к 1990 году.
Надо было многое восстановить, реставрировать, чтобы люди могли этим
пользоваться, любоваться, греть свою душу. Вот С. М. Зайцев и "звонил во
все колокола" много лет, требовал, просил, уговаривал, писал в газеты,
выступал на конференциях, проводил интереснейшие зкскурсии по Тотьме с
приезжими туристами. Он пытался убедить власти в важности отметить тему Русской
Америки, о заслугах тотемских купцов и мореплавателей и, в частности, о Иване Александровиче
Кускове. Советские органы не очень его
жаловали. Но всё-таки первым директором музея Кускова был назначен именно он.
Дальнейшая судьба Зайцева неясна. По слухам, Зайцев пытался осуществить свою давнюю
мечту и побывать на Аляске. К сожаление, это ему сделать не удалось, и он погиб
при невыясненных обстоятельствах.
При открытии в Тотьме музея Кускова можно было наблюдать, как в центре
двора около музея под белым покрывалом возвышался памятник, у дверей дома-музея
- ленточка, а у ограды на специальной раме - колокол. Станислав Зайцев сбросил
накидку, и бюст И. А. Кускова на высоком прямоугольном черном постаменте
открылся для обзора.
 |
| Музей Кускова, Тотьма |
Бюст выполнен в сдержанной манере, со вкусом (автор
московский скульптор Нина Николаевна Мухатаева). Зазвонил колокол, установленный
здесь же в специальной раме. Этот морской колокол, как знамя и американскую
медаль памяти Кускова привезли из США два почтенных профессора Николай Иванович
Рокитянский (83-х лет ) и Виктор Порфирьевич Петров (78-ми лет). Их родители
работали в свое время на КВЖД и не стали возвращаться домой в 1930-х годах,
чтобы не попасть в сталинскую кровожадную мясорубку. Так они, ныне гости Тотьмы,
оказались в своё время в США. И как, историки очень интересовались всем, что
связано с Русской Америкой, и поэтому, несмотря на возраст, приехали сюда
(впереди у них был еще Иркутск и Москва). Оба профессора несколько раз
выступили на различных мероприячтиях, говоря на чистейшем русском языке. Весь
день шел сбор средств на возобновление тотемских колоколов (собрали тогда около
двух тысяч тогдашних рублей).
Станислав Зайцев, кроме
всего прочего, был поклонником творчества русского поэта Николая Рубцова,
которому в эти же дни были посвящены в Тотьме специальные Литературные Чтения.
После всех мероприятий мы пошли со Станиславом Михайловичем к нему домой, в его
квартиру, где читали и пели стихи поэта. Зайцев с удовольствием показывал свои
краеведческие коллекции и вспоминал своих предков.
Кондрат
Рылеев и Русская Америка
Когда в 2002 мы ездили в Форт-Росс с экскурсоводом из Сан-Франциско Еленой
Розкиной, она обратила наше внимание на результаты своего научного исследования
об истории Русской Америки и, в частности, о роли в ней поэта-декабриста Кондрата
Рылеева. Последнее было большой неожиданностью для нас, кто учился в своё время
в советской школе. О его причастности к деятельности Русской Америкой нам
ничего не было известно.
 |
| К. Ф. Рылеев (1975-1826) |
Оказывается, в 1824-1825 годах Рылеев
был управляющим канцелярии
акционерного общества «Российско-Американская компания» (РАК) и даже жил том же
здании, где в Санкт-Петербурге располагалась контора компании (в Интеренете
можно найти сообщение и о том, что в доме Российско-Американской компании на улице Набережная Мойки, 72 , в
Санкт-Петербурге, жили в те же годы ещё два известных декабриста Штейнгейль и Бестужев-Марлинский).
Создание монопольной компании РАК было
обусловлено высокой доходностью хозяйства крепости Форт-Росс и других русских
колоний. Одна акция давала доход её владельцу чуть ли ни 1 млн рублей. Тогда это
было огромная сумма, да и ряд акционеров имели не по одной акции.
Кондрат Рылеев, известен в России, конечно,
прежде всего, как русский поэт, который состоял в дружеской литературной
переписке с А.С.Пушкиным, как крупный общественный деятель, декабрист, один из пяти казнённых руководителей декабрьского восстания 1825 года. Рылеев
был одним из трёх несчастных, под кем при казни через повешение оборвалась
верёвка. Он провалился внутрь эшафота и, спустя некоторое время, был повешен
повторно. Не исключено, что именно
Рылеев сказал перед своей повторной казнью: «Проклятая земля, где не
умеют ни составить заговора, ни судить, ни вешать!». Среди всех участников заговора 1820-х гг. он был, пожалуй, самой
«публичной» личностью, известной всей образованной России.
И вот мы узнаём на экскурсии в
Форт-Росс, что Рылеев радел за развитие Российско-Американской компании, за расширение
территорий Русской Америки, за постройку там новых крепостей, чему воспротивился
царь Александр I. Рылеев был
озабочен судьбой русской колонии на Аляске, и хлопотал о делах крепости Форт-Росс перед активными государственными
деятелями графами Сперанским и Мордвиновым.
Некоторые акционеры РАК, якобы,
финансировали декабристов для выступления в 1825 году, хотя те планировали активные
действия в 1840-е годы. Акционеры опасались за судьбу компании и жаждали государственного
переворота для её укрепления и расширения. Отсюда вытекает некоторая коммерческая
мотивировка восстания. Это уже другая тема, которая, наверно, требует
дополнительного изучения.
Напомним в связи с крепостью Форт-Росс ещё о том, что декабристы,
планируя убийство императора, обсуждали дальнейшую судьбу членов его семьи.
Рассматривались разные варианты. Например, осуществить заточение их в тюрьму,
что в России было рискованно с точки зрения восстановления монархии. Если же отправить
семью в Европу, то те попытаются организовать, благодаря родственным связям высоких
особ Европы, военный поход на Россию и вернуть престол. Поэтому Рылеев, как
правитель канцелярии Российско-американской компании, предложил царскую семью
после восстания сослать именно в Форт-Росс, где её уже никто достать
не сможет. Этот вариант и был принят в качестве рабочего. Но восстание
декабристов провалилось, а то бы крепость Форт-Росс
могла стать ещё более значимым местом в истории России и Русской Америки.
Юлий Зыслин
Вашингтон, 2012
No comments:
Post a Comment